Давид Юрченкօ – о своей карьере, Буффоне и Нойере

В беседе со «Спорт-Экспресс» голкипер российской «Уфы» Давид Юрченко рассказал о своей карьере, а также высказал свое мнение об итальянском вратаре туринского «Ювентуса» Джанлуиджи Буффоне и немецком страже ворот мюнхенской «Баварии» Мануэле Нойере. Ранее стали известно, что у 28-летнего Юрченко армянские корни и он может быть приглашен в сборную Армении. Сам Давид также выразил желание присоединиться к национальной команде Армении.

Вы родом из Туркмении. Как оказались в России?

Когда мне было 8 лет, родители переехали в Тверь. Там пошел заниматься в футбольную школу местной «Волги». Через четыре года, в 1998-м году, мы снова переехали – на этот раз в Москву. Родители хотели нам с братом дать дорогу в будущее: меня уже звали в столицу. Можно сказать, что ради меня они и пошли на этот шаг.

Какие в семье были отношения со спортом?

Отец – мастер спорта по боксу, брат входил в состав олимпийской сборной России по таэквандо, был чемпионом страны. К сожалению, прервал карьеру по состоянию здоровья. А вот мама не имела к спорту никакого отношения.

Вы тоже вроде в детстве занимались единоборствами?

Ну это громко сказано. Так, для общего развития. Просто ходил за братом как хвостик. Занимался вместе с ним, даже участвовал в соревнованиях. Но понял, что футбол мне все-таки ближе.

Полученные навыки пригодились потом в жизни?

В какой-то мере да. Мужчинам же свойственно задираться и соперничать.

Из-за девушки?

Пусть будет, что из-за девушки (смеется).

В Москве сразу в школу «Спартака» пригласили?

Нет. Сначала приехал с братом в ФШМ. После первого занятия сказали, что подхожу. Глаза загорелись. По дороге домой размышляем: «Раз взяли в ФШМ, почему бы в «Спартак» не пойти?». Туда хотели попасть все мальчишки, игравшие в футбол. Как ни странно, получилось. Правда, пробыл там чуть больше года. Поступило приглашение из «Локомотива», где тогда только образовалась новая детская школа. Принял решение только из-за одного человека – тренера вратарей Михаила Васильева, который и слепил из меня футболиста. Я даже специально ездил на его тренировки, смотрел, как он работает с другими, слушал, что говорит. Очень понравился его подход: Васильев умело сочетал и кнут, и пряник. Он, кстати, до сих пор работает в школе железнодорожников.

Вы говорили, что в «Локомотиве» у вас не было перспектив.

Не остался даже в дубле. Тогда в «Локо» был мощный подбор высококлассных вратарей: Овчинников, Нигматуллин, Хапов, Захарчук плюс сильная молодежь – Криворучко, Будаков, Блинов. Решил, что если буду ждать своего часа – зря потеряю время. Ушел во вторую лигу, в «Титан», который тогда был, по сути, фарм-клубом «Локомотива».

В Латвию и Белоруссию потом как вас занесло?

После года во второй лиге вернулся в «Локомотив», но шансов пробиться в состав все равно не было. Клуб предложил мне контракт, условия которого меня не устроили. В это время познакомился с агентом, с его помощью оказался в «Металлурге» из Лиепаи. Уезжать в 17 лет в чужую страну было, конечно, немного страшновато. Но в Латвии я понял,как достается каждая копейка, понял, что такое на самом деле семья, стал мужчиной. Потом была травма, из-за которой на год оказался вне футбола. Уехал обратно в Москву, где восстанавливался, играя в КФК за «Спартак-Авто». Большое спасибо Геннадию Кахиани, который тогда работал в команде. Именно через него я и попал в минское «Динамо», где играющим тренером вратарей был Геннадий Тумилович.

Правда, что в Минске вы пристрастились к гольфу?

Было дело. Смешная история вышла. В команде у меня был хороший товарищ – Матуш Кукля из Словакии. Он с собой привез клюшки для гольфа. Жили оба на базе, легионеры, города особо не знаем, ехать куда-то не хочется. Что делать? Он берет свои клюшки, я с ним. И мы с ним ходили по семи полям на базе, рисовали мелом лунки. Так и подсел на гольф. Но больше нравится рыбалка. Жаль, что при нашем графике мало времени, чтобы уехать куда-нибудь с удочкой, пусть даже и с семьей, посидеть, отвлечься от всего.

А в настоящий гольф играли?

На сборах в Турции один-два раза удалось. Но для этого вида спорта нужно время. Чтобы пройти 9 лунок, минимум 4 – 5 часов требуется.

Вы говорили, что в «Крылья Советов» попали благодаря Леониду Слуцкому. Были знакомы с нынешним главным тренером ЦСКА?

Нет. Получилось так, что он приехал в Минск посмотреть на мою игру, и она ему понравилась. Мне был тогда 21 год, по меркам вратаря – совсем зеленый еще. Прошел сбор с «Крыльями», после чего подписал четырехлетний контракт.

На ваш взгляд, Слуцкий с того времени сильно изменился как тренер?

Это умный человек и специалист, грамотный психолог. Он очень тщательно готовит команду, очень внимателен к деталям, скрупулезно разбирает соперника. Когда пересекаемся на футболе, по взгляду, по улыбке – тот же самый Леонид Викторович самарских времен, ничуть не изменился. Даже немного похудел(улыбается).

После того как ЦСКА осенью разгромил «Уфу» – 5:0, Слуцкий что-то сказал вам?

После той игры был в прострации. Он меня окликнул, подозвал, обнял: «Молодец, не расстраивайся. Расти дальше. Я за тобой слежу».

Намек?

Время покажет (улыбается). Если серьезно, скорее это были обычные слова поддержки после матча.

В 2010-м году вы из «Крыльев Советов» внезапно ушли в аренду, причем когда сезон уже начался. Почему?

Клуб никак не мог заявить ряд игроков, в том числе вратаря Николая Цыгана. На поле выходили те, кто был на тот момент в команде. Я отыграл два матча – с «Зенитом» и «Локомотивом». Но потом Цыгана все же дозаявили и сказали, что играть будет он. Случилось это за два часа до встречи с «Томью». По-человечески было очень обидно. На следующий день я собрал вещи и уехал. Позвонил на эмоциях агенту: «Ищите мне любой клуб, который будет во мне нуждаться, только чтобы играть». Так я оказался в Астрахани.

В «Мордовию» вы тоже отправились после конфликта?

«Крылья» тогда возглавил Андрей Кобелев, который пригласил Сергея Веремко. Было понятно, что он будет делать на него ставку. А мне было уже 25 лет, очень хотелось играть. У меня к этому времени уже было приглашение из «Мордовии». Главный тренер Федор Щербаченко лично звонил, знакомился, звал в команду. Саранск тогда ставил задачу выйти в премьер-лигу. Выбор был очевиден. «Крылья» предлагали мне продлить контракт, но не стал этого делать.

Эмоции от выхода в Премьер-лигу были острее с «Мордовией» или «Уфой»?

С «Уфой». Был настоящий драйв. «Мордовия» вышла с первого места, да и путевку в элиту себе обеспечила задолго до окончания сезона. Самой борьбы, накала страстей тогда так и не прочувствовали. А с «Уфой» борьба шла до последнего тура, нельзя было допускать ни одной ошибки. Переходные матчи – это было нечто. Сил не было после длинного сезона, но в то же время каждый понимал, что должен сыграть на максимуме.

Правда, что перед стыками с «Томью» не было никакой накачки со стороны руководства?

Да. Сказали: ребята, вы и так много сделали. Видели, что команда прогрессирует семимильными шагами. Понимаете, мы уже взяли пирог и надкусили его. И решили: почему бы не съесть его полностью? Вот он, лежит перед тобой на блюдце. Получилось. (Улыбается.)

Вы – лучший вратарь первой части сезона по оценкам «СЭ». Находитесь на пике карьеры?

Наверное, да. Возможно, из-за того, что раньше толком и не играл (улыбается). Семья гордится. А у меня просто радость внутри, что люди мне доверяют. Это заставляет работать еще больше, чтобы оставаться на этом уровне.

За своими оценками в прессе следите?

Честно – нет. Вообще. Но мне приятно это слышать.

Сколько требуется времени, чтобы отойти от неудачной игры?

Считаю, что, если ошибся, не нужно корить себя. Лучше понять, почему так случилось и как избежать подобных ляпов в дальнейшем. И идти дальше.

Какой матч особенно запомнился в первой половине сезона?

Первый – против «Рубина». Честно говоря, не ожидал, что Игорь Владимирович Колыванов поставит меня на игру.

Когда в «Уфу» пригласили Веремко, какая первая мысль пришла в голову?

Задумался: неужели судьба опять повторяет ситуацию? Но я рад, конечно, видеть Серегу в команде, это усиление для нас. Он хороший вратарь, с именем, настоящий профессионал. Конкурировать с ним непросто, и мне есть чему у него поучиться.

Большинство домашних матчей «Уфе» приходится проводить на нейтральном поле. Игрокам это сильно мешает?

Человек ко всему привыкает. В шутку себя зовем «чемоданной командой». Что поделать, если нет возможности постоянно проводить матчи в Уфе. Не в наших силах это изменить. Приходится с этим мириться. Нужно просто это пережить.

Буффон по-прежнему для вас лучший вратарь?

На таких, как он, нужно равняться. Столько лет играет на высочайшем уровне. Буффон достоин похвалы и уважения. Как и Касильяс, который уже десяток лет тоже находится на вершине. На чемпионате мира в Бразилии понравился еще мексиканец Очоа. Отмечу также бельгийца Куртуа, его прогресс очевиден. Слежу за многими вратарями и стараюсь обязательно брать что-то для себя, пробовать какие-то вещи на тренировках. Что-то приживается, что-то нет. Но в любом случае это помогает прогрессировать.

А как вам манера игры Нойера?

Что касается его действий в створе ворот – очень сильный вратарь. Но его манера играть ногами в поле – дикость для меня. Так нельзя издеваться над полевыми игроками. Действовал бы в поле – подкатился бы под него с двух ног. Слышал, что после завершения карьеры вратаря он хочет поиграть в поле. Возможно, это просто шутка, но было бы интересно посмотреть на это.

А вас в поле не тянуло? Или прибежать в чужую штрафную на последней минуте?

Не мое это дело. Тем более я и не умею. Быть «фишкой» в чужой штрафной и мешать больше своим игрокам, а не сопернику – зачем это нужно? Мне больше нравится мячи ловить.

Из российских вратарей кого выделите?

Да мало их у нас в России, к сожалению. В данный момент импонирует Антон Коченков, с которым вместе были еще в школе «Локомотива».

Акинфеев и Лодыгин вне конкуренции?

Это вратари из сильных команд. Их обсуждать не имеет смысла. Вот в «Барселоне» был Виктор Вальдес, к нему мяч за игру докатывался, условно, один раз. И он считался лучшим вратарем испанского чемпионата. Это немного необъективно. Да, Акинфеев и Лодыгин делают свое дело, выручают команду. Они заслужили право считаться лучшими в стране.

Во время чемпионата мира ставили себя на место Акинфеева?

Скорее анализировал его игру. Понимаете, ошибиться может каждый. Тот же Филимонов допустил роковой ляп в матче с Украиной. То, что с ним сделали потом, считаю неправильным. Компьютеры тоже порой ошибаются, но мы не выбрасываем из-за этого их с балкона. Это дорогая техника. Что касается Акинфеева, то у него был длинный сезон, он мог элементарно устать. И в первую очередь психологически. Для вратаря это куда важнее.

У вас похожие ситуации были?

Конечно. И из центра поля между ногами мячи пропускал. Правда, это было в детстве. Но и сейчас порой ляпы бывают. Просто они не так заметны. Кто не ошибается – тот не вратарь. Значит, ему некуда потом расти.

Согласны с мнением, что вратарь достигает расцвета к 30 годам?

Наверное, в этом есть доля истины. Все-таки вратарь больше работает над собой психологически. И когда ты становишься устойчивым в этом плане, ты раскрываешься.

Следите за NEWS.am SPORT на Facebook, Twitter и Telegram